Три речи, произнесенные протоиереем Феодором Миляновским при освящении памятника в Галлиполи, 16 июля 1921 г.
Протоиерей Феодор Миляновский (? — 1932), выпускник Киевской Духовной академии, был благочинным духовенства Черноморского флота, законоучителем Сергиевского кавлерийского училища, а затем благочинным духовенства Первого корпуса Русской Армии. С 1924 по 1932 год, он был настоятелем русской церкви в Велико-Тырново (Болгария).
Н.Р.
1.
Перед освящением
Желание сердца нашего исполнилось. снесенные на это братское русское военное кладбище нашими руками от чистого русского сердца камни превратились в крест-памятник.
Крест-памятник! Как мало слов, а горя, горя реченка….
Крест-памятник! Какое сочетание звуков величественных, торжественных, но вместе с тем скорбных, ноющих, за душу хватающих…
Крест-памятник! Какая широта и многогранность мыслей, чувств, настроений, переживаний…
Из всего этого разнообразия как-то само собой, точно родник из-под земли, вырываются слова:
Путник, кто бы ты ни был, свой или чужой, единоверец или иноверец, благоговейно остановись на этом месте, – оно свято: ибо здесь лежат русские воины, любящие родину, до конца стоявшие за честь ее!
Братья воины и весь народ боголюбивый! Станем же здесь добре, станем со страхом и с усердием сотворим нашу молитву:
Да призрит Господь на создание наше и пошлет свою благодать на этот крест-памятник! Да стоит он вековечно, твердо и нерушимо, да славится пред ним всегда пречестное и великолепное имя Божие! Пусть никогда не заростает к нему народная тропа и пусть да не оскудевает здесь рука, творящая крестное знамение в память умерших.
Господи, стань на место покоя Твоего! И да будут очи твои открыты день и ночь на место сие! Благослови, Боже, всякого, кто придет сюда ради молитвы и ради воздаяния чести нашим воинам-подвижникам. Дай ему мир, и все, что потребно для него!..
2.
Перед великой панихидой
Мы освятили наш крест-памятник. Теперь он стал нашим родным русским достоянием. Но тоска, русская тоска… и нет покоя от нее, нет сладу с нею. И болит, щемит, сжимается сердце.
Русское кладбище, русский памятник! Но земля-то все же не русская. Наш отечественный поэт трогательно выразил желание умерших:
..И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все-б хотелось почивать…
Лежать к милому переделу – и то уже благо, а лежать здесь, далеко, на чужбине…
И первое, что встает при этих думах передо мной, это наш Севастополь. Вблизи него есть французское кладбище, над воротами которого такая надпись: Земля французской республики. И войдя за кладбищенские ворота, вы, значит, вступаете на землю французскую. И там, на этой французской земле, есть французский дом и реет французский флаг.
Я не знаю, как французы устроили, чтобы получить в собственность этот уголок земли. Но, как русский пастырь, я, в этот священный исторический момент, ставлю вам, мои соотечественники, задачей:
Вы, крепкие, вы, сильные, вы мудрые! Сделайте так, чтобы и этот клочок земли стал русским, чтобы и здесь со временем красовалась надпись: Земля Государства Российского, чтобы и здесь устроился русский дом, чтобы и здесь реял всегда русский флаг.
А мы, пастыри, мы сумеем собрать от всех русских областей по горсточке земли и местной святыне-иконке и насыпать здесь из этой русской земли особый холмик и водрузить на нем еще один маленький памятник: русский иконостас.
Общими усилиями мы превратим этот уголок в русский удел и этим выполним долг перед почившими земляками и успокоим нашу встревоженную совесть.
А теперь приступим к совершению перед этим крестом-памятником нашей первой заупокойной молитвы. Первая молитва, а затем, быть может, скорая разлука…
Боже! Как волнуется дух! И сколько надо иметь мужества, чтобы и свои чувства собрать и других настроить… Я слабею. Я нуждаюсь в помощи. Я хочу позвать сюда тех, кто уже одним именем своим может всех нас воодушевить.
Вы, герои таврические, рыцари задунайские, забалканские и шипкинские, вы, витязи сечи запорожской, вы, богатыри чесменские, вы, содвижники Олега Вещего, некогда вешавшего щит на вратах Цареграда! – Вы слетите к нам, станьте подле нас и помогите нам свершить достойную молитву по вашим достойным потомкам. А вы, вы холмы погребальные, вы встрепенитесь, вы раскройте на миг недра свои и покажите нам обитателей ваших. Пусть проснутся они, пусть взглянут на нас, пришедших к ним с молитвенным словом любви и привета, и, радостным вновь уснут вечным своим сном.
Боже, благослови нашу молитву!..
3.
По окончании панихиды
Наша заупокойная молитва окончена. Остается заключительный момент ее вечной памяти. Душа умилена. Душа взволнована. И из тайников ее, как-то помимо воли рвется еще и такая мольба:
Боже, в руце Твои мы предаем и этот наш крест-памятник, и эти наши могилы. Посылай же Боже сюда ласковые лучи твоего солнышка красного! Зажигай тут тихий свет Твоих звездочек ясных! Пусть горят они над миром, как лампадки неугасимые! Приближай сюда тучки небесные! Пусть они освежают их своей влагой живительной! Повелевай ветру нежно колыхать растущие здесь цветы и деревья! Присылай сюда птичек певучих! Пусть поют они здесь свое Аллилуйя!
Вы, воины христолюбивцы, вы дайте братский поцелуй умершим соратникам вашим! Вы, поэты, писатели, художники, баяны, гусляры серебристые – вы запечатлейте в ваших творениях образы почивших и поведайте миру о их подвигах славных!
Вы, русские женщины, вы припадите к могилам бойцов и оросите их своей чистой слезой, слезой русской женщины, русской страдалицы матери!
Вы, русские дети, вы помните, что здесь, в этих могилах, заложены корни будущей молодой России, вашей России, и никогда их не забывайте!
Ты, древняя Византия, – наша духовная мать, ты будь матерью и этим русским детям и оберегай их покой: ибо это и твои дети.
Ты, отныне незабвенный для нас, град Галлиполи, ты именуемый лучшим городом, ты будь лучшим и к тем, кого, как самых наилучших, мы оставляем тебе!
А вы, вы, и страые и новые орлы боевые, вы мирно спите.
…Вы заслужили родные,
Славу и вечный покой…
Да будет же вам:
Мир в земле сырой,
Честь в семье родной
И слава вам на Руси святой.
Примите, в нашем лице, земной поклон от родной кормилицы – земли святорусской, от родного народа русского, православного, от родимых батюшки и матушки, братьев и сестриц, жен и детушек, сродников и знаемых…
Да будет вам добрый вечный покой и блаженная вечная память!…
(«Вестник Общества Галлиполийцев», № 11-12, 1925, стр. 12-15)
Духовенство Первого армейского корпуса в Галлиполи, 1921 г. Сидят во втором ряду:
третий слева — прот. Феодор Миляновский, в центре — епископ Вениамин (Федченков).