22-го марта 1927 года в Париже были открыты генералом Николаем Николаевичем Головиным (1875-1944), известным военным историком, Высшие военно-научные курсы.. На курсы принимались офицеры со средним военным образованием. Для лиц, не прошедших средней военной школы, при Высших курсах были открыты Военно-училищные курсы, по окончании которых желающие могли продолжить свое военное образование на Высших курсах.
В 1930 году ген. Головин предложил генералу А.М. Шуберскому организовать в Белграде отделение курсов. Белградское отделение было открыто в январе 1931 года.
Для лиц, находящихся в других городах, в 1931 году ген. Головиным были организованы еще заочные курсы, действовавшие по его указаниям.
В Париже за 11 1/2 лет через курсы ген. Головина прошло около 400 слушателей. Из них успешно окончили курсы и получили дипломы с академическими значками 82 слушателя. После первого выпуска слушателей парижских Курсов в 1933-34 году, ген.Головиным был основан “Институт по изучению проблем войны и мира”, чтобы окончившие Курсы могли продолжать совершенствовать свои знания уже путем самостоятельной работы,. Работу Института прервала война в 1940-м году.
В Белграде через курсы за 13 лет прошло свыше 200 человек, из коих 77 окончили полный курс и были награждены дипломами с академическими значками.
Н.Р.
К окончанию Военно-училищных курсов (производство 1933 г.)
Итак я офицер. Белый офицер. Белогвардеец. У меня нет ни мундира, ни погон, ни кокарды.
Сегодня я сдал экзамен и стал офицером. По рассказам, по фотографиям, я знаю про прежние производства. Лагерь у Красного Села. Гром оркестров. Яркие формы, золото и серебро эполет, каски, султаны, кивера, доломаны, черкески. Обаяние Царя, туман в глазах и сверток приказа под погоном.
Мне говорили про Галлиполи. Южное небо, ряды палаток, строй белых гимнастерок и поздравляющий с производством Кутепов.
У нас нет ничего. Нет даже погона, эмблемы звания. Наш полк, наш старый славный полк уже давно ушел во мрак небытия. Закрыв глаза и стиснув зубы, я как во сне представляю себе невиданный мной никогда строй его серых коней и седой штандарт над рядами доломанов.
Но полка нет. Не было парада, не было оркестра. В потертом пиджаке, я один сижу в холодной комнате на моей узкой, железной койке.
Когда о моем производстве узнают знакомые, мой старый приятель скептик ехидно спросит в каком гарнизоне у Господа Бога стоит мой полк. Другой сострит о гусарах без лошадей, а знакомая барышня скажет, что «недемократичное» звание офицера заставляет «закидывать назад голову».
Нас было шестнадцать. Никто нас не гнал, никто не принуждал. Но только шестнадцать. А разве не звали?
Три года прошло от начала занятий. Три года со дня гибели Вождя. Три долгих года вечерних лекций. Учение украдкой, из-под парты французской школы, отрывочное чтение на стоянках такси, в давках метро, в передышках у станка. Отпали малодушные и нестойкие. Долгим, упорным трудом мы добились своего. Нас шестнадцать молодых офицеров.
Но не всегда будет длиться французская школа, и не вечно будет такси и станок. Мы знаем, что и мы наденем золотые погоны, мы знаем, что уж скоро на деле мы применим наш курс тактики…
А когда наши славные полки пройдут на параде на Красной площади, в Кремле, в тот вечер мы юнкера-курсанты соберемся еще раз и вспомним наши военные курсы на чужбине. Ведь наш Вождь сказал, что «побеждает тот, кто умеет хотеть, дерзать и терпеть». И так, до встречи в Москве, дорогие друзья!
С.Р.
«Часовой» № 98, 1933, стр. 24.