Говоря о Белом движении, почти всегда имеют в виду лишь тех русских, которые с оружием в руках боролись против большевиков, захвативших власть в стране. Но Белое движение было шире. Посильно в нем участвовали и национально настроенные штатские лица: политические и общественные деятели, педагоги, инженеры, врачи, юристы, предприниматели. Словом все те, кто мог своими знаниями, профессиональными навыками или средствами помочь белому делу. Среди этих «не-военных» особое место занимают представители общественных организаций, занятые на благотворительном поприще. Главную роль в этой деятельности играли Русский Красный Крест, Всероссийские земский и городской союзы образовались в начале Первой Мировой войны с разрешения правительства, но по собственному почину. Первой их задачей стала помощь больным и раненым воинам, включавшая различные аспекты медицинского обслуживания: организация санитарных поездов и госпиталей, снабжение их лекарствами, устройство пунктов питания, обучение медицинского персонала и пр.
Союзы получали свои материальные средства из государственной казны, а также из местных взносов и пожертвований. Они могли ими распоряжаться фактически по своему усмотреню, что их различало от чисто государственных организаций.
В июле 1915 г. Земский и Городской союз обьединились для развития дела кустарной промышленности с целью улучшения снабжения армии и создали общий комитет, известный как Земгор. Первым председателем Земгора был князь Г.Е. Львов, будущий глава Временного правительства.
Хотя многие деятели Земского и Городского союза были либерально настроены и приветствовали Февральскую революцию, они, как правило, не признали большевицкого правительства и оба союза были им упраздены в январе 1918 г. Земский и Городской союзы возродидились в областях под властью белых правительств, стремясь оказывать их войскам те же услуги, которые в прошлом они оказывали российской императорской армии. Они продолжили свою деятельность и за границей, где произошло окончательное обьединение обоих союзов в возродившемся Земгоре.
За рубежом штаб-квартира Земгора находилась в Париже, но он организовал отделения в нескольких других европейский городах. Первоначально, главная помощь оказывалась русским беженцам Константинополя и насельникам военных лагерей в районе Проливов. Затем Земгор развил широкую деятельность в российском рассеянии в медицинской, благотворительной и воспитательной областях : под его попечительством были детские дома, больницы, старческие дома, многочисленные русские школы. Благодаря стипендиям Земгора, тысячи детей из неимущих семей смогли набраться сил и впитать в себя основы православной веры и русской культуры в летних лагерях и колониях.
Земгор оказался одной из самых деятельных и долговечных организаций российского зарубежья и сохранился до наших дней.
Чтобы посильно осветить объявленную тему, мы опубликуем сперва выдержки из сборника «Русские в Галлиполи» (Берлин, 1923, стр. 343-354). Затем мы приведем несколько документов, освещающих работу в Галлиполи земского деятеля Бориса Константиновича Краевича. Ценные материалы из его архива были нам предоставлены его внуком, доктором Андреем Алексеевичем Краевичем, которому мы выражаем от своего имени, и от имени Союза потомков галлиполийцев, самую искреннюю благодарность.
Николай Росс
***
Помощь общественных организаций в Галлиполи пришла в тяжелое для корпуса время. Общественные организации широко пришли на помощь корпусу организацией питания, разнообразных мастерских, ими была оказана поддержка театрам, общеобразовательным учреждениям, т.е всему тому, что в некоторой степени могло сгладить тяжесть пребывания на чужбине и что могло создать из Галлиполи кусочек подлинной России. И оказываемая общественными организациями помощь армии была оценена как корпусом, так и командованием.
Генерал Кутепов приказом по корпусу характеризует деятельность общественных организаций в Галлиполи:
«Представительство Всероссийского земского союза и Союза городов в Галлиполи добровольно разделяло с частями вверенного мне корпуса все тяготы годового пребывания на берегу Дарданелл.
Это учреждение русской общественности широко развернуло свою высоко полезную деятельность, оказывая материальную помощь и с неизменной готовностью идя навстречу духовным нуждам частей корпуса. Внимательно следя за жизнью частей, представительство посильно поддерживало все культурные начинания чинов корпуса.
Всероссийский земский союз и Союз городов, как представители русской общественности за границей, своим единением с армией явили залог будущего государственного строительства на твердых началах обьединения всех сил для достижения единой великой цели – возрождения Родины.
За сотрудничество в тяжелый период и широкую помощь приношу от лица корпуса и от себя глубокую благодарность представителю Всероссийского земского союза и Союза городов, действительному статскому советнику Резниченко, его помощнику, действительному статскому советнику Сурину и всем служащим, потрудившимся на пользу нашего общего дела.»
И, действительно, надо было видеть переполненное посетителями маленькое помещение представительства, чтобы понять насколько нужны были здесь этот труд общественных организаций, а также их помощь. В представительство приходили с различными просьбами, за справками, за посылками или письмами, а то просто прочесть свежую газету, или узнать какие-либо новости, привезенные из Константинополя курьером.
Представительство являлось центром, связывающим Галлиполи с внешним миром, неизменной поддержкой всех начинаний, дружеской организацией, проникающей во все части корпуса с единственной целью облегчить их положение и хотя бы до некоторой степени скрасить тяжелую жизнь.
Вся деятельность общественных организаций в Галлиполи распадалась на помощь: трудовую, материальную, продовольственную и культурно-просветительную; кроме сего Всероссийским земским союзом была открыта лавка с продажей предметов первой необходимости по заготовительной цене.
Под термином «трудовая помощь» обычно подразумевается организация мастерских; с одной стороны обучающих беженцев ремеслам, с другой – дающих им скромный заработок. В Галлиполи, по местным условиям жизни военного, в полном смысле этого слова лагеря, этот вид помощи мог быть назван «трудовой» лишь с некоторым приближением. Указанные выше основные цели «трудовой помощи» входили, конечно, в число задач мастерских в Галлиполи, но в их осуществлении пришлось пользоваться приемами несколько отличными от тех, которые применяются там, где русские не представляют собой организованной военной массы, живущей в условиях, имеющих значительные преимущества, но создающих обстоятельства, мешающие труду «на стороне». /…/
Вся организация и деятельность мастерских Всероссийского земкого союза в Галлиполи выливалась в следующие формы. Прежде всего были учреждены так называемые «центральные учебные мастерские»: столярно-плотничья, сапожная и слесарно-механическая, открытые 22 марта. Одновременно, при содействии Американского красного креста, была открыта швейная мастерская. /…/
В начале июля была открыта при поддержке Всероссийского земского союза мастерская Сводно-гвардейского батальона, субсидировавшаяся Союзом и во время ее дальнейшего существования. Мастерская имела два цеха: сапожено-починочный и портняжный, обслуживалась исключительно чинами батальона и значительно облегчала нужды своей части в платье, обуви и головных уборах, изготовлявшихся по крайне низким ценам. /…/ За время существования мастерской исполнено 820 заказов. Число мастеров колебалось между 18-20 мастерах в обоих цехах.
Мастерская при беженском батальоне открылась в конце марта в составе швейно-портяжного и сапожного цехов и в дальнейшем субсидировалась как инструментами, так и починочным материалом Всероссийским земским союзом. /…/ К числу субсидируемых Всероссийским земским союзом надо отнести и слесарную, столярную и сапожную мастерские при лазарете 1-й пехотной дививзии, открытые в конце марта. /…/ Сапожная мастерская при 2-м кавалерийском полку была открыта Всероссийским земским союзом в последних числах июля при 4-х мастерах. В конце августа мастерская эвакуировалась вместе с полком в Сербию.
Все указанные мастерские при частях снабжались представительством инструментами и материалами, что давало им возможность значительно облегчить нужды своих частей в ремонте и починке. /…/
Материальная помощь представительства общественных организаций в Галлиполи была чрезвычайно разнообразна. Как части, так и отдельные лица обращались к представительству с различными просьбами, начиная от выдачи ботинок до приобретения яиц к пасхальным праздникам. Были просьбы существенные, вызываемые суровой необходимостью, когда просители, стесняясь и конфузясь, рассказывали о своих нуждах, но были и такие, в которых явно сквозило желание что-нибудь «сорвать», чтобы улучшить свое материальное положение.
Возможность в виде сметных ассигнований Всероссийского земского союза не позволяла не только широко поставить дело материальной помощи, но даже удовлетворить особо острую нужду в необходимом, но все же, как эта помощь ни была иногда мала, она всегда была нужна. /…/
В середине апреля представитель общественных организаций в Галлиполи в своем докладе в главный комитет писал: «Армия голодает… Я не могу быть заподозрен в преувеличении, если скажу, что минимум 10 % русского населения Галлиполи и лагеря нуждается в усиленном питании». А в июле количество нуждающихся в дополнительном питании представительством исчислялось уже в 30 %. Это было самое скромное исчисление; в действительности же, при значительно урезанном к тому времни французском пайке, продовольственная помощь являлась необходимой для всего корпуса. На отпущенные для этой цели Главным комитетом крайне ограниченные средства, не позволявшие производить эту помощь в должном масшатбе, был открыт ряд питательных пунктов в городе и в лагере.
Обедами на питательных пунктах пользовались дети, больные и выздоравливающие. Часть обедов предоставлялась юнкерам, так как на молодых организмах гибельно отзывалось хроническое недоедание. Но так как в последнем случае обедов отпускалось значительно меньшее количество, чем было юнкеров, последним приходилось чередоваться, обедая на питательных пунктах или через день, или же по неделям. Помимо обедов, с питательных пунктов на улучшение питания военных училищ было отпущено 351 лира.
Со всех питательных пунктов по 1 октября было отпущено 184 000 обедов, себестоимость которых представительством исчисляется в 12 721 лиру, причем стоимость одного обеда представительством определяется в 6 3/4 пиастра.
На всех питательных пунктах было введено положение дать блюдо, совершенно не напоминающее надоевших казенных обедов, приближающееся не только по своим качествам, но даже и по своему внешнему виду к тому, что принято называть домашним обедом. И те, которые пользовались продовольственной помощью, главным образом ценили это разнообразие пищи, выгодно выделявшееся на общем фоне питания «с котла».
Помимо продовольственной помощи в прямом смысле этого слова, на питательных пунктах Всероссийского земского союза нашли работу до 60 человек сестер, поваров и санитаров, получавших при готовом столе ежемесячное жалованье от одной до пяти лир.
Недельное меню обедов Земского союза в феврале 1921 г.
В то время, когда трудовой, материальной и продовольственной помощью пользовалось сравнительно ограниченное количество лиц, помощь общественных организаций в культурно-просветительном отношении ощущалась всем корпусом. Начиная с снабжения газетами и кончая театрами, в Галлиполи не было ни одного культурно-просветительного начинания, которое бы не пользовалось той или иной поддержкой общественных организаций.
Для этой цели в местном представительстве имелись специальные кредиты Всероссийского союза городов, но, к сожалению, настолько ограниченные, что представительство принуждено было взять за правило поддерживать только те начинания, которые, вылившись в реальные формы, уже достаточно окрепли и доказали свое право на жизнь.
Между тем, мысль, долго сдерживаемая гражданской войной, а также жажда пополнить свое образование, охватившая корпус, создали в Галлиполи настолько много таких начинаний, что кредиты, отпускаемые для этой цели Всероссийским земским союзом, далеко их не удовлетворяли. К тому же, еще эти кредиты постепенно уменьшались, что заставило сократить помощь в корпусе, а к 1 сентября, с прекращением ассигнований, даже и прекратить работу некоторых организаций. Сохранившиеся же организации и учреждения стали субсидироваться Всероссийским земским союзом, хотя этот вид помощи и не входил в задачу Союза. /…/
Из этих учреждений гимназия содержалась за счет общественных организаций всего два месяца, после чего перешла в ведение Комитета имени баронессы О.М. Врангель, который и принял на себя попечение о гимназии. /…/
Лавка явилась первым начинанием общественных организаций в г. Галлиполи и имела своею целью понизить рыночные цены, значительно взвинченные местными торговцами по приезде русских, дать покупателям доброкачественный и дешевый продукт и помочь выдачей товаров в кредит полковым лавочкам, организованным при воинских частях в лагере. Задание это облегчалось основным принципом торговых обортох лавки, а именно отказом от прибылей, что достигалось продажей имеющихся в лавке товаров по себестоимости, а в некоторых случаях даже значительно ниже себестоимости. /…/
К сожалению, деятельность лавки силно тормозилась отсутствием в достаточном количестве товаров, получаемых из Константинополя. Транспорт их в Галлиполи был сопряжен с большими трудностями. Таким образом лавка, долженствовавшая по своей задачи принести несомненную пользу, постепенно сокращала свою деятельность, а 1 октября была свосем ликвидирована. /…/
Деятельность представительства не исчерпывалась вышеизложенными видами помощи. Бесплатная пересылка писем, посылок, справочное бюро, пособия на устройство полковых праздников и другая помощь, разнообразие которой не позволяет подвести ее под ту или другую рубрику, а перечисление не может вместиться в рамки настоящей статьи.
Заканчивая же очерк деятельности общественных организаций в Галлиполи, нельзя не остановиться на весьма интересном явлении, которое здесь наблюдалось, а именно на тесном содружестве армии и общественности.
Первоначально инициалы В.З.С и В.С.Г. большинству ничего не говорили. Те, которые вошли в армию в гражданскую войну почти ничего не знали о деятельности этих организаций. Другие смешивали эти организации с некоторыми парижскими земско-городскими объединениями, которые к этому времени обнаружили свое отрицательное отношение к армии. Все это вызвало понятную осторожность в отношениях к представительству общественных организаций в Галлиполи.
Так продолжалось до первых чисел апреля, когда в Галлиполи прибыл новый представитель В.З.С. и В.С.Г., которому удалось сразу уловить пульс армии и проявить искреннее стремление облегчить тяжелое положение армии. В представительство шли уже не только за помощью, но и за советами.
И слияние общественности с армией было настолько прочно и крепко, что когда в Галлиполи приехал председатель В.З.С. А.С. Хрипунов, он был встречен армией, как желанный гость. Его приезду предшествовали слова, сказанные им в Константинополе: «Если у Земского союза нет средств, то продадим столы, стулья и вырученные деньги отошлем в Галлиполи».
Ознакомившись с деятельностью В.З.С. в Галлиполи, а также с его взаимоотношениями с корпусом, А.С. Хрипунов безусловно имел право гласно заявить командиру корпуса, что нигде никогда не наблюдалось такого слияния общественности и армии, как в Галлиполи.
С другой стороны и армия изменила свой взгляд на общественность. Не было ни одного уголка жизни русской армии в Галлиполи, где не чувствовалась помощь Союзов. И отвечая А.С. Хрипунову командир корпуса с полным основанием сказал: «Мы мыслим возвращение на родину только в тесном содружестве с честной русской общественностью».
С той русской общественностью, следует добавить, которая, по выражению ее представителя в Галлиполи была «не врачом, а сиделкой при живом, но больном и страдающем организме армии в изгании».
И первый корпус, вспоминая Галлиполи, конечно, никогда не забудет своей заботливой и внимательной «сиделки».
***
Первым представителем Всеросийского земского союза в Галлиполи был Борис Константинович Краевич (1886-1947), из дворянской семьи, окончивший физико-математический факультет Московского университета, в России инженер-химик и земский деятель. В
Гражданскую войну, Краевич должен был при красных скрываться от ареста, затем был назначен «Начальником Харьковского отделения Отдела пропаганды Особого совещания при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России». В 1920 г. он перешел на привычную ему земскую службу. В эмиграции Б.К. Краевич жил сперва в Сербии, позже – во Франции.
9 мая 1924 г. Временным главным комитетом Всероссийского земского союза было выдано следующее удостоверение, подписанное его председателем А.С. Хрипуновым:
«Выдано сие бывшему председателю Малоархангельской уездной земской управы [Орловской губернии] Борису Константиновичу Краевичу в том, что он состоял на службе Всероссийского земского союза в течение 1920-1923 г.г., занимая последовательно нижеследующие должности: с июня по август 1920 года помощника представителя Союза при Ставке главнокомандующего Русской Армией; с августа по ноябрь того же года заведующего фронтовым управлением Союза в Крыму.
После эвакуации Русской Армии в Константинополь и расселения ее по лагерям, Б.К. Краевич по март месяц 1921 года состоял председателем Земского союза в Галлиполи; с марта по август того же года был назначен заведующим по организации мастерских Союза в прилегающих к Константинополю лагерях для беженцев. С августа 1921 года по март 1923 года Б.К. Краевич состоял в должности заведующего детскими столовыми Земского союза в Константинополе и прилегающем к нему районе, оставил службу после указанного срока ввиду ликвидации деятельности назаванных столовых.
Вр. главный комитет свидетельствует, что за время нахождения на службе Всероссийского земского союза Б.К. Краевич весьма добросоветно относился к порученному ему делу, проявляя энергию и распорядительность в трудных условиях, в которых протекала работа Союза, как в России, так и за границей. За свою плодотворную деятельность Б.К. Краевич неоднократно получал выражения благодарности от Вр. главного комитета Всероссийского земского союза.»
Удостоверение о службе Б.К. Краевича в Галлиполи
Деятельность Б.К. Краевича, первого представителя Земского союза в Галлиполи, была успешной и плодотворной, о чем свидетельствует тот факт, что именно ко времени его отьезда, в марте 1921 г., были устроен и начал успешно работать ряд учреждений, созданных благодаря участию Земского и Городского союзов. Но, несмотря на свою активность и распорядительность, представителю Земского союза, видимо, не удалось установить достаточно гладкие отношения с командиром корпуса ген. Кутеповым. Малое знакомство Краевича со всеми тонкостями воинских порядков, а также крутость характера Кутепова и его известное сдержанное отношение к штатским лицам могли способствовать возникновению некоторых недоразумений.
Пропуск Б.К. Краевича в Галлиполи, подписанный ген. Штейфоном
2 марта 1921 г. Б.К. Краевич получил от штаба корпуса записку следующего содержания: «Командир корпуса намеченной Вами завтра в помещении кинематографа лекции «Устной Газеты» не разрешил, а Вас лично просит прибыть в Штаб корпуса завтра 3-го марта к 10 часам утра». В тот же день ему была прислана еще одна записка: «Прошу о каждой лекции, организуемой Вами сообщать за два дня в Штаб корпуса для доклада Командиру корпуса с указанием времени и места».
Вследствие этого, и вероятно других инцидентов, Краевич обратился с докладом к председателю Временного комитета Всероссийского земского союза А.С. Хрипунову, который передал его доклад генералу Врангелю. Последний был хорошо знаком с Краевичем по его прежней службе начальника фронтового управления Земского союза при ставке главнокомандующего в Мелитополе. 9 марта 1921 г. Врангель обратился к Хрипунову со следующим письмом:
«Дорогой Алексей Степанович,
Обстоятельно ознакомился с докладом г. Краевича, он преисполнен самого искреннего желания помочь, весьма обстоятелен и я совершенно недоумеваю, что вызвало неудовольствие Командира Корпуса, тем более, что если некоторые недочеты докладом и отмечены, то в порядке сообщения своим начальникам, на что г. Краевич имел полное и неотъемлемое право. Я не видел г. Кутепова и не могу обьяснить себе причины его неудовольствия. Запросил его и по получении ответа письменного и устного немедленно сообщу Вам. Я ожидаю приезда генерала Кутепова в Константинополь на этих днях.
Жму Вашу руку
П. Врангель»
Благодаря вмешательству ген. Врангеля, инцидент был улажен, но Краевич был переведен в Константинополь. Он там служил, судя по удостоверению от 25 марта 1921 г., как «уполномоченный Всероссийского союза городов по устройству столовых, детских садов, библиотек и пр. для детей русских беженцев в лагерях».
Удостоверение о службе Б.К. Краевича в Константинополе
В Галлиполи Б.К. Краевич был заменен в качестве представителя Земского союза Сергеем Васильевичем Резниченко (1872-1940), бывшим офицером л.-гв. Павловского полка, затем чиновником Министерства земледелия, и наконец участником Первой Мировой и Гражданской войны, командиром полка. Поскольку нам известно, у него с ген. Кутеповым недоразумений не возникало.